Новая газета № 06-07 от 24 января 2011 года
Posted Thu, 02/17/2011 - 12:30 by admin
Леонид Млечин:
От политики нельзя уйти, можно только пойти не в ту сторону
Самый гибельный путь — союз с националистами
Власть, церковь, оппозиция соревнуются в попытках оседлать поднявшуюся националистическую волну и привлечь националистов на свою сторону. Сомнительнее всех участие в этой гонке либеральной оппозиции. Ясное дело, использовать популярность националистических лозунгов крайне соблазнительно — особенно накануне выборов. Отчего же не объединиться с националистами, коли есть общий противник? Ведь они тоже против существующего режима. Но самое страстное желание найти союзников в борьбе против нынешней системы власти или наивные надежды на минимальный тактический выигрыш не оправдывают эти смертельно опасные узы. Правоохранительные органы невероятно коррумпированны, но из этого же не следует, что против милиции можно объединяться с «приморскими партизанами», решившими убивать людей в форме…
Единый фронт с нацистами. В двадцатые годы руководители Коминтерна пытались в Германии искать путь к «национально мыслящим массам», хотели объединиться с крайними националистами, создать «единый фронт трудящихся и патриотических кругов», призывали немецких националистов и фашистов объединяться против Запада. За несколько месяцев до прихода Гитлера к власти нацистская партийная организация рабочих-транспортников объявила забастовку, направленную против социал-демократической городской власти. И тут произошло нечто непостижимое. Коммунисты присоединились к нацистам, и общественный транспорт в городе остановился. Йозеф Геббельс выступал вместе с коммунистическими вожаками. Сохранились фотографии, на которых он запечатлен рядом с руководителем берлинских коммунистов Вальтером Ульбрихтом. Коммунисты приложили невероятные усилия, чтобы сокрушить социал-демократов, и тем самым открыли нацистам путь к власти. Но в уничтожении республики и демократии сыграли гибельную роль и другие политические силы, которых не смутило единство действий с националистами. «Национально мыслящие круги» пинали республику как чуждую народу, как предающую его интересы. Интеллигенция топтала республику за нереализованность мечты о всеобщем равенстве и братстве. Она относилась к республике высокомерно, а то и цинично и глумливо.
«Избавлю от чужаков». Либеральная интеллигенция с восторгом восприняла провозглашение республики после крушения империи. Но восторг быстро уступил место разочарованию. И они тоже стали критиковать государство, заговорили о том, что, может быть, народ еще не созрел для демократии?.. Множество порядочных людей так и не научились любить республику. Она казалась им триумфом посредственности. Почти мистическая неспособность демократов к консолидации, неумение разглядеть и оценить реального врага оказались роковыми для судьбы демократии в стране. Возобладало пренебрежение общегосударственными интересами во имя партийных или личных симпатий. И демократы, бравируя своим пренебрежением к парламентской системе, говорили: «Даже не помню, участвовал ли я в выборах, и уж тем более не помню, за кого голосовал». Один писатель, которому суждено было погибнуть в концлагере, накануне прихода нацистов к власти разочарованно писал: «Бороться за республику? За какую? За эту? Да она сама этого не хочет». Националисты выступали прежде всего в роли борцов против всего западного. Запад отождествлялся с индивидуализмом, либерализмом, демократией. Говорили, что немецкая душа несовместима с капитализмом, что страна должна идти особым путем и западная демократия ей не подходит. Лихие и темпераментные лозунги национальных социалистов нравились больше, чем призывы демократических сил к разуму и терпению.Общество так устало от нищеты и безработицы, что бросилось в объятия тех, кто обещал стране возрождение нации, возвращение статуса великой державы, порядок, работу и благополучие. Они обещали избавить народ от чужаков, которые ведут себя в стране как хозяева. Сила национализма в том, что он не требует никаких рациональных аргументов. Ненависть к чужакам быстро привела к их уничтожению. Немцы охотно участвовали в преступлениях. Огромную роль сыграла тотальная нацистская пропаганда, разжигавшая ненависть к «чужим», «другим», «не своим».
Кровь и раса. Как ни странно, но в нашем обществе не было реальной антифашистской пропаганды. Фашист в массовом сознании — это только солдат вермахта с закатанными рукавами и «шмайcсером» в руках. Воспитывать иммунитет против идеологических составляющих фашизма в советском обществе не представлялось возможным. Как критиковать однопартийный режим, непререкаемый авторитет вождя, нетерпимость к разномыслию и инакомыслию?.. В советском обществе утвердилась и иерархия народов, деление на «коренных» и «некоренных», «титульные нации» и «приезжих». Это чисто расовый подход. Национального пункта нет, но этническое происхождение по-прежнему определяет отношение к человеку. И люди не верят, что кто-то, выглядящий иначе, может стать своим. В наших книжных магазинах полно не просто националистической, а откровенно расистской литературы. Заигрывание с националистами, даже с теми, которых именуют «просвещенными», смертельно опасно для страны. Они развалят Россию, потому что ведут борьбу против собственных граждан. Это ловко маскируется. У нас в ходу выражения «чеченская диаспора», «дагестанская диаспора». Но диаспора — это объединение эмигрантов. Чеченцы, дагестанцы и другие выходцы с Кавказа — граждане России. Однако же в массовом сознании они начинают восприниматься как иностранцы. Это перечеркивает идею единого народа и единого государства.
Шпана и новые националисты. Множество молодых людей бесцельно кружат по улицам и ищут виноватого в их плохом настроении. Они легко попадают под влияние радикальных националистов и охотно повторяют лозунги, направленные против приезжих. Особенно когда выпьют. О «просвещенном» национализме юный нацист толком ничего не знает. Он накачивается водкой, пивом, тяжелым роком и может убить кого угодно — безо всякой идеологии. Но если выясняется, что изгонять приезжих — дело национальной гордости, бандит становится героем. Опасность состоит в соединении малограмотной и обозленной на весь свет уличной шпаны с идеологами. На наших глазах подросли новые националисты — образованные и циничные. От фашистов они сами открещиваются, назвать их просто консерваторами — язык не поворачивается. Новые националисты обещают избавить людей от пугающей их волны мигрантов, носителей чуждой культуры. На те же позиции передвинулись растерявшиеся коммунисты, оказавшиеся в идеологическом одиночестве. Они смыкаются с крайними националистами, и образуется немыслимая амальгама право-левого уклона, когда-то придуманного Сталиным. Объединяет их еще и ненависть к либерализму и тому, что они считают западными, американскими ценностями. В основе успеха националистов — распространяющаяся в стране ненависть к чужим, чужакам, иностранцам. А что еще представляет собой национализм, как не коллекцию различных преставлений о врагах? Это яд, который националисты подмешивают к духовной пище народа. Когда видишь, как быстро растут ряды националистов, то начинаешь понимать, что фашизм не был лишь аварией, случайным замыканием в цепи исторического развития, что идеи, которые приводят к фашизму, могут быть привлекательными для немалого числа людей. Ненавидеть и презирать соседние народы, тех, кто веками живет рядом, ныне модно, хотя еще недавно это считалось непристойным, недостойным порядочного человека. Видимо, уровень брезгливости сильно понизился. Раньше нечто подобное рисковали произносить только в своем кругу. А ныне рассуждения националистов звучат с экранов телевизоров, тиражируются газетами. Виднейшие в обществе фигуры ищут союза с ними…
Апартеид и его судьба. Есть глубокие социально-психологические причины сегодняшнего обострения настроений в обществе. В обществе, где газетные заголовки каждый день обещают вселенскую катастрофу, появляется тоска по простым и жизнеутверждающим моделям, объясняющим мир и не оставляющим человека один на один со своим страхом перед трагедиями мира. «Приезжие» более всего подходят на роль виновника всех бед и несчастий: «Они шумные, они громко говорят, жестикулируют, они ведут себя развязно, подкупают следователей и милиционеров. Пусть научатся себя вести достойно, потом приезжают». На Манежную площадь вышли из-за того, что заподозрили: задержанные по подозрению в убийстве выходцы с Северного Кавказа дали денег милиционерам, и их отпустили. А когда свои дают денег, чтобы их отпустили, это позволительно? Борьба с чужими отодвигает на задний план серьезные проблемы, которыми надо заниматься. Кавказ — пороховая бочка. Но крайне сложно изменить демографические процессы. Или надо отказаться от большого государства, отторгнуть все нерусские области и замкнуться в узких границах славянской России — на это, кажется, никто не готов. Или не остается ничего иного, кроме как приложить огромные силы для изменения ситуации на Кавказе, а самим привыкать жить рядом с людьми разного этнического происхождения. Не воспитывать ненависть, которая отравляет отношения между гражданами России. Не искать даже тактического союза с националистами, потому что они — разрушители государства. Не ходить на митинги националистов, чтобы не создавать ощущения, будто их лозунги приемлемы для порядочного человека. Все, что сейчас предлагает власть: ужесточить регистрацию приезжих и вообще всячески отгораживаться от «чужих» — эта своего рода страусиная политика заранее обречена. В 1948 году в Южно-Африканской Республике к власти пришла Националистическая партия, которая обещала разработать политику «раздельного развития» белых, черных, индийцев и «цветных» (людей смешанного происхождения). Апартеид («разобщение» на языке африкаанс) стал политикой страны. Черным разрешалось по специальным пропускам работать в городах, но жить они должны были в своих гетто. В те времена апартеид пользовался всеобщим презрением. Сейчас, возможно, многие отнеслись бы к белым властителям ЮАР с большим сочувствием. Лозунги «Россия — для русских! Москва — для москвичей!» и есть апартеид. Выходцев с юга, с Кавказа либо вовсе не желают видеть рядом с собой, в городах, потому не отменяют режим прописки или регистрации, либо готовы терпеть их в роли рабочей силы, которая, отработав свой срок, обязана вернуться восвояси. Логика вполне расистская. Характерно, что «засильем» выходцев из бывших советских республик больше всего возмущаются те, кто постоянно сокрушается распадом Советского Союза. Им бы хотелось жить в великой империи, но жить рядом с таджиками, азербайджанцами или грузинами они не желают. Это апартеид в чистом виде. Режим апартеида на Юге Африки рухнул, а ненависть, им воспитанная, осталась. В результате очень многим белым, в том числе противникам апартеида, пришлось уехать. Остальные живут под охраной полиции… История — это не поваренная книга, содержащая проверенные рецепты. Она помогает уяснить ход событий в сопоставимых ситуациях, но каждое поколение должно само решить, какие ситуации являются сопоставимыми.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
23.01.2011
Дата добавления: 2015-12-20; просмотров: 9; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!